История Арабских стран

ПЕРЕВОРОТ В МАРОККО В 1953 г.

Любопытно, что и прогрессивные и реакционные авторы, говоря о событиях 1952 г., возвращались к рифской эпопее. Действитель­но, сила народного сопротивления и волна репрессий, предприня­тых французской администрацией, невольно воскрешали в памяти и героическое сопротивление рифов, и его варварское подавление франко-испанскими войсками.

Французские власти хотели и на этот раз любой ценой пода­вить сопротивление.

 В документах марокканской компартии можно прочесть продол­жение описанных Энцо Рава событий. 8 декабря около часа дня полиция стреляла в упор из автоматов по насчитывавшей несколь­ко тысяч человек похоронной процессии, которая сопровождала на кладбище прах жертв предыдущего расстрела. Впоследствии, что­бы замаскировать это невиданное кощунство, колониальная печать прибегла к чудовищной лжи. Она утверждала, что марокканцы хотели напасть на европейскую часть города [6, стр. 139].

Во второй половине этого же дня крупные силы полиции и ар­мии, в том числе и танки, окружили Дом профсоюзов, в котором в это время собралось 3500 человек, обсуждавших результаты забас­товки и положение, сложившееся в стране. Полицейские ворвались в зал, и началось дикое избиение присутствующих. Активистов били прикладами автоматов, выволакивали из помещения и бросали в арестантские машины. Под прикрытием полиции группы разъ­яренных колонизаторов нападали на беззащитных людей и избивали их [6, стр. 139]. Полицейские разграбили все архивы про­фессиональных союзов. Чтобы как-то оправдать безудержную бой­ню, колониальные власти придумали заговор против «внешней и внутренней безопасности государства» [1, стр. 429].

Как уже указывалось, в результате событий 7—8 декабря в Касабланке было много убитых и арестованных. «Юманите» опре­деляет число убитых в 1600 человек [8, 1.1.1953]. По данным газе­ты «Монд», число жертв репрессий достигло 1000—1200 человек [17, 28.1.1953]. И хотя эта цифра была официально опровергнута и определена в 34 человека {18, стр. 409], безусловно число убитых превышало 1250 человек. Что же касается арестованных, то, по данным журнала «Всемирное профсоюзное движение», их было бо­лее 5 тыс. [2, 1953, № 1].

В эти тревожные дни забастовки вспыхнули также в Рабате, Уджде и других городах страны. Они распространились на испан­скую зону, а также на международную зону Танжера.

Разгромив и разогнав профсоюзы, французская администрация продолжала «усмирение» страны. 11 декабря были запрещены Коммунистическая партия и партия Истикляль, их печатные орга­ны были закрыты, руководители брошены в тюрьмы. В коммюнике генерального резидента по поводу запрещения этих партий было сказано, что они, «созданные и функционирующие в нарушение марокканского законодательства, незаконны» [4, 12.ХП.1952]. Бо­лее того, коммюнике пыталось возложить на них ответственность за события 7—8 декабря в Касабланке. В нем подчеркивалось так­же, что руководители обеих партий подвергнутся уголовному пре­следованию.

На всю страну распространился режим полицейского террора. Он задел даже французских граждан, сочувствующих мароккан­ским патриотам. Так, по сообщению газеты «Юманите», из Марок­ко была выслана группа демократов немарокканцев [14, 12.